Как бы там ни было, Карабас в шелковой рубашке и очках с тонкой оправой, ни дать ни взять школьный учитель на танцах, да Бегемот при галстуке-бабочке мистическим образом материализовались в моей программе — и Найк Борзов, прячась в свежеотпущенную бороду (ему идет), только что хлопнул меня по плечу на лестнице (люстра над лестницей опять не крутится).

— Сколько билетов продано? Ничего, если мы весь ВИП-балкон для своих попросим приберечь? Сколько билетов там можно выкупить? — Карабас следует за мной со сцены, через кухню, в офис и назад: студийные затворники интересуются деталями, которых артист обычно чурается.

Меня это трогает: ХЗ — настоящее ХЗАО. Бизнес-подход. Расставили по залу камеры — собираются концерт записывать. Два часа. Называться будет «Войне — П-ц». Праздничный концерт ко Дню Победы: «Боевая радистка Анюта, две косички и два сапога».

Начало в 21.40 или, интересуется Карабас, в 21.45?

Главное, чтобы вон тот мальчик с золотым зубом, весом под тонну, успел покинуть помещение до Юлиной вечеринки. И его девочка в кофточке тигровой расцветки — тоже. Любители «Текилыджаззз» на их фоне — участники миланской недели моды.

На третьем круге через кухню (меня ждут в офисе, а Карабас допытывается, чем выделенные ему ВИП-места п-1 и п-2 хуже ВИП-мест ц-15 и ц-16, — я сам зануда, но это уже какая-то на измор дискуссия) меня осеняет. Блины с клубникой! Беспроигрышны по исполнению — и лучший способ нейтрализации артиста. Карабас и Бегемот, конечно же, хотят блинов.

—  Вот и Джей-Джей Йохансону, помнится, понравились эти блины, — радостно бормочу я, открывая дверь в гримерку. Дверь ударяется о чей-то высокий сапог. — Простите, пожалуйста.

—  Какому Йохансону? — спрашивает хозяйка сапога. В гримерке скучает Марина Хлебникова.

Кого не встретишь у себя дома.

Заказываю Олесе еще одну порцию блинов. Для народной артистки.

***

—  Я — Сергей, — аккуратно подстриженный парень в поло находит меня в зоне прилета.