Год назад позвали на презентацию очередного альбома: вместе с импозантными белым и рыжим клоунами по сцене дефилировали испуганные сессионные музыканты в растянутых свитерах, задор у них был соответствующий, звуковик ленился, световик спал — в общем, было мне за друзей обидно.

В этом году — я набрался наглости и предложил Максу поработать с Танькой: она и нестеровскую школу прошла, и на EMI жжет, и пишет, и журналистов всех нужных знает, и промоисторию придумает на раз. Пахать будет за семерых — в другом режиме хрупкая девочка из Строгино не работает. Препираться из-за концепции с артистами-работодателямии станет обязательно — на это ведь мало кто из промодеятелей пойдет, и это для работодателей-артистов — самое ценное. Если она решится ввязаться, конечно.

Разумеется, Танька схватилась за голову и затянула классическое: «А вдруг я их подведу?» Макс отправился совещаться с Вовой. В конечном итоге они там все-таки обнялись, с Танькой от зависти поссорилась половина коллег, а первый сингл загремел в чартах на первую строчку. Сингл и правда у Вовы с Максом вышел ударный: партайгеноссе Гарри Каспарова использовали его в своем рекламном ролике — денег оторопевшие «Ундервуды» с оппозиции так и не стрясли.

Мы сидим в оранжевом зале на Казакова глубоко за полночь. Вторник, три столика на весь зал: Миша Ковалев с красавицей Кариной, импозантная диджейская пара; Капа с Марой заехали поужинать; и опухшие мы с Танькой и «Ундервудом». Рубимся за премьеру программы: она через две недели, ничего, разумеется, не готово.

— Если будет видеоарт, — требует Володя, — то на этой песне необходимо «Последнее искушение Христа». Пусть виджей найдет фильм.

—  Стоит ли нам в конце разрисовывать экран краской из баллончика? — сомневается Макс. — Может, его сохранить, пригодится еще?

Ну, Максик у нас хозяйственный, как же можно ценную вещь испачкать? — Володя сегодня колюч. — И «Кровавой Мэри» не будет.