Все общества создают такие телесные формы. Факторы, определяющие их структуру, отражают иерархию общества, экономическую диспропорцию в нем, представления о религиозной вере и другие отличительные признаки, действующие в общественной сфере. Для простоты в книге я везде использую термин «габитус», однако нужно понимать, что, с точки зрения современной терминологии, мы говорим о habiti — множестве вариантов габитуса, отражающих различие между классами, этническую принадлежность, пол и возраст. Я использую термин «габитус», так как чувственно социальный опыт, получаемый в клубной среде, обнажает габитус и раскрывает его «упорядочивающую структуру» вне зависимости от того, каким габитусом обладает человек.

Следующий аспект габитуса, который исследует П. Бур-дье, — это собственная логика переживаемых практик. Это не обязательно рациональная форма логики — это скорее чувственная, социальная и эмоциональная логика, пронизывающая разные виды практики, и, как замечает П. Бурдье:

Идея практической логики, «логики в себе», не подверженной критической оценке или проверке логикой, — это терминологическое противоречие, не совместимое с логической логикой. Это парадоксальная логика — логика всей практики или даже практические соображения... Логика, которая, как и любая практическая логика, может быть понята только в действии, в движении, которое скрывает ее, делая бесконечной. Это создает аналитику серьезную проблему, которая может быть решена лишь посредством обращения к теории логической логики и практической логики. Профессионалы от логоса предпочитают, чтобы практика подкрепляла некоторые размышления, желательно логические.

Проблема состоит в том, что когда кто-то вроде меня пытается разобраться с практиками, он склонен представлять их слишком аккуратно и логично, так как это необходимо, чтобы написать о них книгу и выглядеть умным. Клаббинг нелогичен, но нелогичен и привычный мир. Габитус просто дает возможность считать что-то более логичным, чем что-то другое, наполняя это что-то ощущением социальной и моральной значимости, отрицаемой клубной жизнью. Получается, что в клаббинге мы ищем разрушения габитуса, имеющего собственную социальную и эмпирическую логику, вытекающую из разницы между социальной логикой, управляющей некоторыми сторонами досуга, и логикой повседневной жизни. Логика клубной практики радикально отличается от логики повседневной практики. Она существует вопреки этой практике и вопреки чувственным параметрам, установленным габитусом.