Тибеты понимающе кивают. Хорошая гостиница, чего там, вот в Праге, было дело, в бордель поселили. Тут я подпрыгиваю: как же, народного артиста, двадцать лет страна ждала, а в Праге — в бордель?

Первым появляется Нико с Майей. Улыбаются как дети. «У барабанщика и басиста рейс отменили, мы и решили — будем на связи и поедем в отель».

Чудесно-расчудесно — слава богу, концерт завтра.

Женщина Бэби Ди влетает в бар, катя перед собой красный чемодан. «Дэвид!» — ревет она низким доверительным басом. Стажер Даша того и гляди расплачется от умиления. Лучше бы плакала оттого, что менеджер и пресс-атташе приземлились не в том аэропорту.

—  Лицензии на водку нет, нет лицензии, — терпеливо бормочет бармен. — Вина?

Время — глубоко за полночь, космическая гостиница на западе Москвы отрезана от мира лесополосой и таинственными цехами. Происходящее — картинка из «В конце ноября», встреча семейства муми-троллей после долгой разлуки. Большая тайна разгадана: Current 93 не видят друг друга годами, встречаясь только на концертах. Специально для этого концерты и затевают. Любят друг друга по-детски преданно и ревниво.

Импульсивный Бен Часны (тот, что Six Organs of Admittance) прилетел из Нью-Йорка. Академичная Клода Саймондс — с жуткими пересадками из Шеннона. Итальянский менеджер Фабрицио — где-то в пути, и я уже не понимаю, из Шереметьево или Домодедово, лицензию ведь отозвали на водку, и мы раз десять обнимались всем коллективом, значит, большинство здесь — потому как всего должно быть пятнадцать человек.

А вот и розовая меховая сумка и татуированный череп — здравствуйте, Фабрицио. Вина?

—  Я очень извиняюсь, что звоню в такое время, но мне сказали, что вы не спите. Я священник, меня зовут отец Косьма, и я хотел бы встретиться с Дэвидом Тибетом. — Телефонный звонок приходится на удивление кстати.

—  Хотите с ним поговорить? — Я знаю, что Тибет как исследователь христианства святому отцу будет рад — даром что не возьму в толк, кто мог дать святому отцу мой телефон.