Я, признаться, рад, что нам выставили немаленький гонорар. Я не сошел с ума. Гонораров больших или маленьких не бывает. Бывают оправданные и неоправданные. У «Текилы» — оправданный. С билетной выручки отобьется. Прикалываю сиикку на лацкан пиджака. В обществе официанток у меня появилась тяга к пиджакам.

Женщина в черном люрексе, накрашенная под цыганскую диву Варю Панину, весом ближе к Дусеру, чем

к Паниной, заходит в зал на «Склянке запасного огня». Присаживается к стойке. Достает тонкую сигарету. С омерзением на лице закуривает.

Юля Юденич звонит раз, два, три, четыре — я переминался с ноги на ногу под «Зимнее солнце» и пропустил звонки. У Юли вечеринка начинается через пять минут по расписанию. А у нас «Текила» со сцены не сошла и пятьсот взмыленных фанатов «Зимнее солнце» не допели. Не клуб Mix, прямо скажем.

—  Как хочешь, так и убирай этих гопников! Юля чуть не плачет. — Посмотри, как они выглядят! Послушай, как они разговаривают. Сейчас будет: «Опа-опа-опа-па — отдыхаем хорошо!» А у меня такие красивые люди на входе стоят. И запускать внутрь давно пора. Сними артиста со сцены, пожалуйста, чтобы эти разошлись.

Не позавидую тому, кто попробует снять Дусера со сцены. И как же его можно снимать, когда он значок с рыбкой подарил.

На входе меж тем — швах. Очень красивые и очень нервные молодые люди хлопают дверью с интервалом в пятнадцать секунд. Анечка со Светочкой в растерянности. Ждать, пока закончится концерт, Юлины гости не собираются. Им вообще ждать несвойственно: клубов хватает, к счастью, и новых тоже.

Юлин муж, добрейший бородач Артем, материализуется за вертушками с последним аккордом «Текилы». Крупчатый тек-хаус рассыпается по залу. Потные майки Tequilajazzz выстраиваются в очередь к бару.

—  Йо-хо-хо! — кричит бар.

—  Бред какой-то, — бормочет Юдина очередь. Аншлаг-аншлаг.

Они никогда доселе не встречались. Фанам пора на последний поезд метро. Клабберы — только что проснулись и тщательно привели себя в порядок. И для кого, спрашивается, привели?