—  Сюда, пожалуйста, — Анечка умудрилась вызвонить скорую в спринтерские сроки, не прошло и десяти минут.

—  И вот я тебе, Марина, говорю, для похудания моя свекровь этот чай пила-пила, и хоть бы на чуточку для похудания этот чай ей, а так-то что, Марин... — Женщины в синей униформе топают по лестнице в гримерку; их вели через кухню, через зал не пробиться, и там свистят, продолжения требуют, неспокойно в зале. — Где больная?

Переведи нам, — Грэхэм распахивает дверь. Ройшн Мерфи лежит на полу без движения. Как и предупреждали. Глаз залит кровью, бровь рассечена.

Марина и вторая, про чай для похудания, невозмутимо достают спирт и скручивают тампон. Ройшн молчит.

—  Бумажные швы, — в присутствии Ройшн Грэхэм начинает волноваться. — Спроси у них, могут ли они наложить бумажные швы, такие, которые потом рассасываются без следа?

Ройшн молчит.

Голос, раз и навсегда вошедший в историю с «Sing it Back», голос, вдохновивший великого и ужасного Мэтью Херберта на запись целой пластинки, голос, только что на-гора выдавший пять (или все-таки четыре?) безупречных диско-боевиков, молчит.

Ройшн Мерфи, самая дорогая артистка в истории клуба «Икра», только что разбила на его сцене надбровную кость. Если бы это случилось за сценой и не на глазах у всех, нам бы сейчас переломали все кости. Впрочем, похоже, это и так впереди.

—  Марин, посмотри, — женщина в синем спокойна как удав: до реанимации тут далеко. — Ничего она не разбила. Ушиб сильный, сосудов здесь много. Шрам будет на брови, волосы на этом месте не будут расти, а так — с костью все хорошо. Пять сантиметров ниже — потеряла бы глаз. А так — ушиб сильный.

Ройшн Мерфи или посудомойка с кухни — шрам на лице у девочки, как об этом можно подумать! Это Гудзь бы не заметил и пошел играть дальше.

—  Бу-маж-ны-е швы! — Грэхэм беспомощно повторяет по слогам. Ему кажется, что я его не понимаю и не перевожу.

—  Ну какие еще бумажные, — скорая помощь в полном адеквате. — Если она хочет, чтобы шрама не было, нечего тратить время, надо ехать в больницу. А то часа через три все начнет стягиваться. Вот Боткинская шьет более-менее, они иностранцев принимают. Если дадут туда место, — Марина начинает звонить.