Сегодня в полночь была первая вечеринка. Зал вмещает человек восемьдесят. Пришло — флешмобом, к началу — человек двести. Анечка и Светочка на входе не успевали здороваться и прощаться — поднимитесь по лестнице вот туда, пожалуйста, будет замечательно, если найдете место. Не нашли? Жалко, обязательно в следующий раз!

Там наверху темнота — глаз коли. Интимнее некуда. Стихи Илья читать не решился. Но улыбнулся пару раз. А может быть, мне показалось в темноте.

Ответить на 73 непрочитанных. Начать обязательно с Александра Барда.

Дозвониться до нового директора Дельфина. Написать все четыре спонсорских предложения.

Так и не успел сегодня — в тесноте под лестницей что-то с производительностью труда. В ресторане присесть — кто-нибудь непременно подсядет, не вариант. На пепелище офиса — таджики.

Устал устал устал.

***

—  Ай нэ-нэ-нэ-нэ-нэ! Хоп, ай нэ-нэ-нэ-нэ-нэ! — рядом с моей физиономией колышется волосатая коленка в рваной джинсе.

Новый водитель с непривычки оборачивается. Наш обычный маршрут -^ «Шереметьево — "Президент"». Хатц-Гудзь полулежит на заднем сиденье. Бренчит на видавшей виды полинявшей гитаре.

—  Когда театр «Ромэн» будем проезжать, ты мне скажи — ага? У меня там митинг: проджект совместный мутим.

Гудзь выскочил в зону прилета первым, грифом гитары невозмутимо, будто делает это каждый день, отогнал таксистов-попрошаек (никто не испугался), подмигнул, цыкнул зубом и сказал:

—  Сначала мы Сергея в такси посадим.

Так и есть, седовласый гражданин в плаще с футляром, смахивающий на профессора с нашей кафедры, — скрипач Gogol Bordello Сергей Рябцев, за концерт размыливающий смычок на молекулы. Солисту — в табор на Карпаты, скрипачу — в Москву к родственникам. Летели из Нью-Йорка вместе.

—  Скажи, пожалуйста, — интересуется профессор Рябцев, — сколько, ты думаешь, будет стоить такси до Юго-Запада?

Сюр.

Юджин велел называть его Евгением. По паспорту — Алексеев, по происхождению — Киев, микрорайон Бровари, с балкона шестнадцатиэтажки Чернобыль видно.