Предыдущая Следующая
Имя этого директора записано
рядом с именем артиста во всех справочниках не одно десятилетие. Дипломатия
меня вконец подводит.
— Простите за беспокойство, — говорю. — Мне
казалось, в вашем возрасте люди уже умеют себя вести. Сожалею, что вас некому было
научить — столько работы, конечно, недосуг.
Не возьмут меня даже к
американским демократам в подмастерья. И «Машина времени» теперь для нас
потеряна навсегда.
Оно и к лучшему.
***
С Денисом Хомяком у меня
связано одно, тяжелое в прямейшем смысле воспоминание. Денис как-то напоил меня
пивом у себя в клубе «СССР» в Берлине и передал деталь от огнемета — отвезти
Роме Грузову в Питер. Деталь весила пуд.
— Если, — напутствовал Хомяк, — тебя в
аэропорту спросят, что это, ты говори, что на дачу, для насоса.
Напутствие укладывалось
секунды в три. Первое, что предусмотрительно рассказал мне Рома про Хомяка:
— Он будет говорить. Быстро. Ты сначала ничего
не поймешь. Не волнуйся — его с непривычки никто не понимает. Это потом придет.
Тебе с ним полезно познакомиться — у него хоть и маленький клуб на Торштрассе,
но он в тусовке. Maria am Ostbahnhof он, как
я, не строил — зато он в Берлине постоянно живет.
И попросил привезти причиндал
от огнемета.
Рома — «речник». Выходец из
питерской могучей кучки художников-авангардистов. Я «Речников» знаю совсем
шапочно: по клубным шоу, на которых все горит и пылает, — термоядерный ответ
Петербурга Cirque du Soleil.
Шоу эти страсть как любят эвент-менеджеры. Зато лично с Ромой мы неплохо
знакомы — по клубной писанине. В свободное время, когда Рома не гоняет по Гоа
на мотоцикле и не роется в антикварных лавках Дели, он пописывает для модного
журнала. В модном журнале материал о грузоперевозках назвали как-то в его честь
«Роман Грузов». И не было названия справедливее.
Так и пошло — Рому через
журнал, Хомяка через Рому, огнемет через Хомяка. Сказать, что в аэропорту
Шенефельд я пользовался популярностью, — не сказать ничего. Решив, что русские
со своими дачами да баулами совсем с ума посходили, плоскогрудые
воблы-секьюритессы осмотрели каждый шуруп на хомяковской передачке, наконец
пожелали мне счастливого пути и отправили огнемет по ленте «некондиционное». Я
волновался.
Предыдущая Следующая